Город накрыло.
Дует ветер. Уже почти сутки. Из него сыпется мелкий, сердитый, колючий снег. Не тот пушистый, заваливший город за три дня, а наподобие льда. Ветер сносит сугробы с крыш и окон, усугубляя положение дел внизу. Дворами срезать углы невозможно, они завалены снегом так, что даже тропок не натопталось. Качаются фонари: влево-вправо, влево-вправо... Несчастные выгуливаемые собаки жалобно крутятся на месте: сносит.
Засыпало снегом красивую подсветку у дома на Чапаева, близ УрГУшных общаг. Светильники там вделаны в плитку на земле.
По сугробам на светильниках прыгала детёныша. Прыг! – снег со светильника разлетается в стороны, побежала по сугробу к следующему. Брык ногами! – расчищено, прыгает дальше. Кривая цепочка следов по сугробам и светильникам.
Дует ветер. Уже почти сутки. Из него сыпется мелкий, сердитый, колючий снег. Не тот пушистый, заваливший город за три дня, а наподобие льда. Ветер сносит сугробы с крыш и окон, усугубляя положение дел внизу. Дворами срезать углы невозможно, они завалены снегом так, что даже тропок не натопталось. Качаются фонари: влево-вправо, влево-вправо... Несчастные выгуливаемые собаки жалобно крутятся на месте: сносит.
Засыпало снегом красивую подсветку у дома на Чапаева, близ УрГУшных общаг. Светильники там вделаны в плитку на земле.
По сугробам на светильниках прыгала детёныша. Прыг! – снег со светильника разлетается в стороны, побежала по сугробу к следующему. Брык ногами! – расчищено, прыгает дальше. Кривая цепочка следов по сугробам и светильникам.
Ф топку их, ф топку! Пущай погреются )
Ни стыда ни совести! В Москве не лучше.